В прошлом году случилось в моей ныне основной деятельности много не только хорошего, но и плохого. Конечно, многие животные, которыми мы занимаемся - тяжелые. И некоторые из них умирают. Какая-то часть умирает страшно.

Но я больше не плакал.

С тех пор, как я шел с Патриков в последний раз, когда уже началась война, и, наверное, были уже куплены билеты, я больше ни разу не плакал. С тех пор, как я шел по ночной Москве и кричал проклятия чертовому деду, я не плакал больше ни разу. Хотя в начале войны я еще да. И иногда очень. Но потом был вот этот день где-то в десятых числах марта.
Когда-нибудь я поговорю об этом с каким-нибудь терапевтом, и что-нибудь вскроется. Но пока я просто нормально переношу смерти рядом с собой.